Один день Пикачу в Луганске

Сложность жизни, чего уж там, на 90 процентов происходит из-за того, что ты чего-то важного о ней, жизни этой, не понимаешь.

Всяк с этим борется, как умеет. Люди пытаются понять жизнь с помощью науки или суеверий. Ищут объяснения происходящему у гуру разного масштаба, прикладывают к миру незамысловатые категориальные сетки, позаимствованные у собственной семьи или на форумах. Реципиент пытается понять что-то о мире, деля людей на «русских», «украинцев» и «евреев». Или на «быдло» — «небыдло».

Люди делятся на разные категории, да. Но не по национальному признаку. Ключом может стать такое выдающееся произведение искусства, как «Властелин колец».

Идея достаточно проста. Под названием «хомо сапиенс» скрывается множество сущностей с непохожей биологической природой и абсолютно разными целями. Уживаются они рядом не потому, что политкорректны, а просто потому, что их одновременно выбросили в этот мир и не объяснили, как мгновенно уничтожить остальных, неродственных.

Симбиотические отношения между разными видами поверхностны и сущности отказываются от сотрудничества при первой возможности. Многие из них агрессивны и чуть что заводят речь о том, что представителей отличного от них вида следует уничтожить, и даже готовы удавить их собственными клешнями, но их останавливает несовершенство закона.

Стоит уразуметь, что приходящий в коменты недоброжелательный блогер просто представляет иной вид, как все встает на места. Как и в других случаях межвидового взаимодействия. Проиллюстрирую свою мысль на простом примере.

Я приходу в гости к самке Кхтулу. Особой доброжелательности она ко мне не питает, что и понятно, я ведь не принадлежу к ее виду. Но поверхностное общение возможно.

Поверхностно общаемся на общие темы. Мимо нас проходит коллега. Самка Кхтулу испытывает к нему сложные чувства. С одной стороны, она считает этого коллегу ярчайшим доказательством оскудения мужской породы. По ее мнению, самец должен весить не меньше центнера и пахнуть племенным быком. Поскольку этого нет, то самка Кхтулу провожает коллегу взглядом, полным ненависти и выпускает ключевую фразу:

— И это — мужик?!

И тут я отвечаю:

— О чем ты говоришь? Ведь Сергей — это представитель биологического вида Задротэ. Не надо тебе рассматривать его, как самца твоего вида. Самцы Задротэ не скрещиваются с самками Кхтулу.

Самка Кхтулу смотрит на меня в некотором ошалении. Будь я представительницей ее вида, она бы разразилась, чисто по-дружески, длинной матерной тирадой.

Но наши видовые отличия видны невооруженным глазом. Так что она просто с шумом выдыхает и крепко сжимает телефон клешней, когти которой украшены сердцами и звездочками.

В Луганске, как и в иных точках земли, обретается несколько видов сущностей. Преобладает Вергунд. Самцы и самки этого вида крупные. Репродуктивный возраст у них настает рано. Вергунды не могут функционировать, если не употребляют мясо млекопитающих и искусственное пиво. Им приходится нелегко, если на фуршетах они бывают вынуждены принимать мясо устриц, икру осетровых рыб или шампанское.

Когда-то в Луганске располагалась большая колония Аидов. Но в последние десятилетия она заметно поредела. Аиды мигрировали на юг. Аиды были культурным видом, они много читали и играли на музыкальных инструментах. После их миграции луганчане постепенно утратили искусство игры на музыкальных инструментах.

Представители других видов в городе встречаются редко, а иногда и единично. Существует, например, небольшая колония Журнализдов. Представители этого вида полагают себя держателями духовных ценностей города. Но на самом деле духовные ценности, как и материальная культура, принадлежат в Луганске Вергундам, и Вергунды распоряжаются ими вполне легитимно, потому что многие из них занимают высокое положение на социальной лестнице города.

В Луганске практически отсутствуют представители вида Айпедов, которые играют большую роль в крупных европейских и американских городах. Имеющееся Айпеды бедны и недостаточно влиятельны, потому что порабощены под игом Вергундов.

Все усилия по выведению в Луганске Вуйков закончились полным крахом. Вуйки так и не прижились в городе, потому что питаются они трембитами, которых городская администрация отказалась приобретать у иностранного производителя.

Ирина Петрова